§ 4. Современный период

Под современным периодом для целей данной работы понимается период, начавшийся с принятия части второй Гражданского кодекса РФ и длящийся до настоящего времени⁹⁷. Принятая в 1995 г.

Следует отметить, что отраженная в законе конструкция обогащения как приобретения или сбережения имущества находит полную поддержку в правовой

⁹⁵ Советское гражданское право: Учебник / Под общ. ред. В.А. Рясенцева. Т. 2. С. 377–386.

⁹⁶ Советское гражданское право: Учебник / Под ред. О.А. Красавчикова. Т. 2. С. 374–380 (автор главы – В.И. Кофман); Руденченко Н.А. Указ. соч. С. 64.

⁹⁷ Основы гражданского законодательства Союза ССР и Республик 1991 г., по существу, повторяли нормы ГК РСФСР 1964 г. Изменения были незначительны: в частности, в название обязательств был возвращен термин

неосновательное обогащение, моментом определения стоимости приобретенного и утраченного имущества для целей денежной компенсации стал момент предъявления требования о возврате. В связи с этим Основы гражданского законодательства следует отнести к предшествующему периоду развития отечественного права

неосновательного обогащения.

доктрине.

Д.В. Новак является одним из немногих авторов, попытавшихся предложить общее определение понятия обогащения. По его мнению, обогащение в широком смысле – это всякое увеличение (в том числе несостоявшееся уменьшение) имущества лица, являющееся результатом присоединения к нему новых благ денежной ценности без выделения из него соответствующего эквивалента. В узком смысле (речь идет о частном случае обогащения в широком смысле) под обогащением Д.В. Новак предлагает понимать увеличение имущества одного лица за счет имущества другого лица путем перехода благ денежной ценности из одного имущества в другое (либо путем сохранения таких благ в составе одного имущества за счет выбытия их из другого), т. е. получение имущественной

выгоды за чужой счет⁹⁹¹⁰⁰.

Оставляя более подробный анализ этих определений следующей главе, в данном месте отметим, что они были впервые использованы Д.Д. Гриммом¹⁰¹ в рамках описанного совокупно-имущественного подхода к категории обогащения,

⁹⁸ См.: Дамбаров С.Д. Основания возникновения и объекты кондикционных обязательств: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 92; Ушивцева Д.А. Обязательства вследствие неосновательного обогащения: вопросы теории и практики. Тюмень: Слово, 2006 (СПС «КонсультантПлюс»). Следует отметить, что предлагаемое данными авторами обоснование необходимости расширения случаев обогащения не является убедительным, что будет показано в ходе дальнейшего изложения.

⁹⁹ Новак Д.В. Указ. соч. С. 214.

¹⁰⁰ Очевидно, что предлагаемые Д.В. Новаком определения являются несколько измененными дефинициями, ранее предложенными Д.Д. Гриммом, на что указывает и сам автор.

¹⁰¹ Д.Д. Гримм указывал, что обогащение в обширном смысле – это «всякое увеличение имущества лица, являющееся результатом присоединения к нему новых благ денежной ценности без выделения соответствующего эквивалента». Частью случаев обогащения в широком смысле является обогащение за счет другого лица

(обогащение в узком смысле): увеличение имущества одного лица за счет имущества другого лица путем перехода

благ денежной ценности из одного имущества в другое. См.: Гримм Д.Д. Очерки по учению об обогащении. Вып. 1. С. 9.

признававшего предметом кондикционного требования действительное обогащение (положительную разницу между совокупным состоянием имущества лица до и после события обогащения). Этот подход был характерен для отечественного дореволюционного права, но отвергнут законодателем и господствующим мнением специалистов в последующие периоды его развития. Как следует из предлагаемого Д.В. Новаком определения обогащения в широком смысле, для констатации факта обогащения (для установления наличия и размера обогащения ответчика) имеют значение, в том числе, те изменения в совокупном имуществе обогатившегося, которые произошли в результате выделения из него определенного эквивалента в связи с получением соответствующего блага. Дальнейшее изложение должно показать, насколько с позиции действующего права такие изменения подлежат учету, т. е. насколько современное российское право связывает возникновение кондикционного обязательства с получением действительного обогащения, т. е. положительного изменения в совокупном имуществе обогатившегося.

Рассмотрим, что понимается современными учеными и судами под приобретением и сбережением имущества в контексте кондиционных обязательств.

Относительно категории приобретения имущества необходимо отметить следующее.

¹⁰² Так, В.С. Ем указывает, что индивидуально-определенные вещи не могут быть объектом недолжно полученного (неосновательного обогащения), так как при их выбытии из владения собственника последний сохраняет свой правовой титул. Вследствие этого приобретатель индивидуально-определенной вещи с юридической точки зрения не обогащается за ее счет (см.: Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Отв. ред. Е.А. Суханов. – 2-е изд., стереотип. М., 2011 г. С. 1146 (автор главы – В.С. Ем)). См. аналогично: Климович А.В. Кондикционные обязательства в гражданском праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2002. С. 129–130.

Позиция представителей большинства – противников юридической концепции обогащения – неоднородна. Некоторые из них (в частности, Д.В. Новак, С.Д. Дамбаров, А.В. Слесарев) лишь не ограничивают случаи приобретения имущества получением имущественных прав¹⁰³. По мнению указанных авторов, случаи приобретения имущества включают в себя как получение права собственности на вещь, так и получение вещи в беститульное владение. При этом, если Д.В. Новак ограничивает круг благ, неосновательное приобретение которых влечет возникновение кондикционных обязательств, объектами, поименованными в качестве имущества в ст. 128 кодекса (вещами и имущественными правами)¹⁰⁴, то С.Д. Дамбаров исходит из экономической трактовки понятия «имущество» и включает в его объем вообще все материальные блага, имеющие денежную оценку, в том числе работы, услуги, энергию и информацию. По мнению С.Д. Дамбарова, правовые нормы главы 60 кодекса имеют в виду имущество в его экономическом аспекте, более широком и емком значении, чем то, которое указано в его ст.

Большинство же (в частности, Д.А. Ушивцева, В.В. Былков, Р.А. Кушхов, Т.В. Спирина, Н.Г. Соломина, Е.А. Анчишина) отвергает саму возможность возникновения у приобретателя прав на неосновательно полученное

¹⁰³ Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 217–219; Дамбаров С.Д. Указ. соч. С. 76, 116, 158–170; Слесарев А.В. Обязательства вследствие неосновательного обогащения: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000. С. 146.

¹⁰⁴ Д.В. Новак прямо указывает: «Исходя из содержания ст. 128 ГК РФ под приобретением имущества в смысле ст. 1102 Кодекса следует понимать получение лицом: (1) вещей (включая деньги и ценные бумаги) либо (2)

имущественных прав…», – Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 217.

¹⁰⁵ Так, в отношении случаев неосновательного получения услуг С.Д. Дамбаров пишет, что в таких случаях на стороне получателя услуги возникает неосновательное обогащение в виде той материальной ценности, которую услуга представляет в нормальных условиях гражданского оборота, т.е. неосновательное обогащение приобретателя составляет именно услуг в ее экономическом понимании в смысле материального блага. Неосновательное получение услуги, по его мнению, должно квалифицироваться как приобретение имущества.

Свойство моментальной потребляемости делает невозможным возврат услуги в натуре, в связи с чем в ст. 1105 ГК

РФ речь идет о компенсации ее стоимости. По мнению автора, используемый в этой связи в законодательстве термин «сбережение» представляет собой технико-юридический прием, подчеркивающий денежный характер обязательства приобретателя. См.: Дамбаров С.Д. Указ. соч. С. 157–158. В целом, указывая на затруднительность разграничения случаев неосновательного приобретения и сбережения имущества, С.Д. Дамбаров предлагает использовать следующий критерий. Если выгодоприобетатель и фактический получатель материальных благ совпадает в одном лице, то мы имеем дело с неосновательным приобретением имущества.

имущество¹⁰⁶. Например, как пишет В.В. Былков, неосновательное обогащение не является основанием ни возникновения, ни прекращения ни права собственности, ни каких-либо иных прав (владения или пользования). При этом смешение вещей, определяемых родовыми признаками, также не приводит к возникновению права собственности приобретателя, так как такого основания возникновения права закон не предусматривает. По мнению данного автора, если допустить обратное, становится непонятным, на каком основании потерпевший наделяется правом требовать возврата имущества, ведь приобретатель получил титул собственника. Автор выражает сомнение относительно самой возможности неосновательно приобрести право собственности, равно как и неосновательно его утратить¹⁰⁷. Руководствуясь аналогичными соображениями, В.В. Былков приходит к категорическому выводу, что имущественное право не может быть передано неосновательно, и соответственно не может являться неосновательным обогащением. По его мнению, неосновательность обогащения необходимо означает отсутствие основания для перехода соответствующего права, т. к. имущественные права могут возникать и прекращаться лишь основательно¹⁰⁸. Схожим образом Н.Г. Соломина указывает, что неосновательное приобретение имущества подразумевает поступление его во владение приобретателя без перехода прав на это имущество. Кондикционное требование направлено на возврат имущества, которое составляет объект вещного права потерпевшего, но не приобретателя. Закон не позволяет рассматривать неосновательное приобретение в качестве основания прекращения права собственности потерпевшего, а равно в качестве основания возникновения права собственности у приобретателя¹⁰⁹.

¹⁰⁶ Ушивцева Д.А. Указ. соч.; Былков В.В. Проблемы правоотношений, возникающих вследствие неосновательного обогащения: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004. С. 62–64; Кушхов Р.А. Соотношение требований из неосновательного обогащения с другими гражданско-правовыми требованиями о возврате имущества: теория и практика: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 123–132; Спирина Т.В. Обязательства из неосновательного обогащения: Дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2005. С. 74–79; Соломина Н.Г. Универсальность кондикционного обязательства в российском гражданском праве: Дис. ... д-ра юрид. наук. M., 2009. С. 65; Анчишина Е.А. Обязательства вследствие неосновательного обогащения: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Ижевск, 2010. С. 20. ¹⁰⁷ Былков В.В. Указ. соч. С. 62–64.

¹⁰⁸ Там же. С. 110–111.

¹⁰⁹ Соломина Н.Г. Указ. соч. С. 65.

Авторы последней группы, по существу, ограничивают случаи приобретения имущества получением вещей^110,111, так как исходят из закрепленного в ст. 128 кодекса перечня объектов, образующих имущество, но не допускают возможность обогащения имущественными правами. При этом Д.А. Ушивцева предлагает в порядке аналогии закона распространить нормы о приобретении имущества на случаи приобретения информации и результатов интеллектуальной деятельности¹¹².

Заслуживает внимания то, что в сравнении с предшествующим периодом продолжает быть распространенным мнение (в том числе, среди авторов, отрицающих возможность возникновения имущественного права на приобретенное имущество у обогатившегося), согласно которому кондикционным иском истребуется не само неосновательно приобретенное имущество, но однородное с ним¹¹³.

Вернемся к ранее поставленному вопросу о том, насколько для констатации факта обогащения господствующим мнением придается значение изменениям в имуществе обогатившегося, связанным с выделением из него определенного эквивалента. Для ответа на данный вопрос применительно к случаям приобретения имущества необходимо установить, признается ли лицо обогатившимся в ситуации, когда неосновательное получение им соответствующего блага было сопряжено с несением определенных расходов. Такими расходами могут быть расходы, понесенные непосредственно при приобретении имущества (например, некое встречное предоставление за

¹¹⁰ Хотя ст. 128 Гражданского кодекса РФ помимо вещей и имущественных прав упоминает также и «иное имущество», но содержание данной категории объектов остается загадкой, в связи с чем, по всей видимости, оно и не упоминается рассматриваемыми авторами.

¹¹¹ Хотя Р.А. Кушхов на с. 60 своей диссертации пишет, что термин «имущество» ст. 1102 ГК РФ необходимо толковать расширительно, включая в него имущественные права, но впоследствии на с. 131 он указывает, что

закон не предусматривает такого основания возникновения и прекращения права собственности, как неосновательное обогащение, и присоединяется к позиции авторов, считающих, что имущество потерпевшего находится у приобретателя в беститульном владении. Из этого следует сделать вывод, что обогащения имущественными правами Р.А. Кухшов в действительности не допускает.

¹¹² Каким образом можно приобрести результаты интеллектуальной деятельности, не приобретая права на них, остается одной из тайн, содержащихся в работе Д.А. Ушивцевой.

¹¹³ См., например: Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 305; Кушхов Р.А. Указ. соч. С. 61–62; Былков В.В. Указ. соч. С. 94; Ушивцева Д.А. Указ. соч.

получаемое имущество), а также впоследствии (например, расходы на содержание или улучшение полученного имущества)¹¹⁴.

Предварительно отметим, что из буквального смысла действующих правовых норм (ст.ст. 1102, 1108 кодекса) следует вывод, что единственными имеющими значение для целей кондикционных обязательств расходами приобретателя являются необходимые затраты на содержание и сохранение имущества с того времени, с которого он обязан возвратить доходы. При этом факт несения подобных расходов не уменьшает автоматически объем кондикционного требования потерпевшего к приобретателю, но порождает у последнего самостоятельное право требования к первому.

Ни в доктрине, ни в судебной практике не содержится единого решения по рассматриваемому вопросу.

Большинство из указанных выше авторов в принципе не рассматривают вопрос ни о значении для констатации приобретения имущества факта предоставления приобретателем эквивалента при событии обогащения, ни о значении последующих расходов для этой цели¹¹⁵, из чего следует, что данным обстоятельствам подобного значения не придается. Это представляется закономерным, по меньшей мере, для той группы авторов, которая в принципе отрицает возможность возникновения каких-либо прав у приобретателя имущества в отношении полученного объекта: признание отсутствия факта обогащения в связи с предоставлением приобретателем имущественного эквивалента не устраняло бы неосновательности обогащения, а соответственно – и аномальную ситуацию беститульного владения имуществом.

¹¹⁴ Предвещая возможные возражения относительно правомерности объединения при подобном анализе расходов, понесенных при приобретении имущества, с расходами, понесенными впоследствии, отметим следующее. Во- первых, и сам Д.Д. Гримм, автор определения обогащения, использованного Д.В. Новаком, не проводил различия между этими видами расходов, что соответствует концепции совокупно-имущественного подхода. Во-вторых, их дифференциация, в частности, по моменту несения соответствующих расходов, зачастую была бы невозможной. Например, неосновательно приобретя имущество на условиях оплаты в рассрочку, приобретатель несет расходы на ремонт имущества, не выплатив всей его стоимости.

¹¹⁵ Естественно, что многие авторы анализируют вопросы о видах расходов, подлежащих компенсации потерпевшим при возврате ему неосновательного обогащения, в частности, расходах на улучшение имущества

(см., например: Соломина Н.Г. Указ. соч. С. 298–308), однако, в подобных рассуждениях речь не идет о влиянии данных расходов на наличие самого факта обогащения.

По мнению Д.В. Новака, выбытие равноценного эквивалента из имущества приобретателя при приобретении имущества влечет отсутствие факта обогащения¹¹⁶. Однако, говоря об учете расходов, понесенных приобретателем впоследствии, указанный автор отмечает, что российское законодательство не содержит ограничений кондикционной ответственности размером наличного обогащения, в связи с чем ряд расходов, вызванных событием обогащения, de lege lata возмещению не подлежит¹¹⁷.

Судебная практика по интересующему нас вопросу также неоднородна. Например, в деле, рассмотренном в п. 7 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 11.01.2000 г. № 49 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении», в требовании о возврате уплаченной по недействительному договору аренды арендной платы было отказано со ссылкой на то, что взыскиваемая истцом плата не может рассматриваться как неосновательное обогащение собственника имущества, так как арендная плата является формой оплаты собственнику за право пользования переданным в аренду имуществом, размер перечисляемой истцом платы не превышал обычных ставок, уплачиваемых за аренду аналогичных помещений в данной местности, в связи с чем в данном случае характер отношений сторон свидетельствовал об отсутствии обогащения на стороне ответчика. То есть, по мнению суда, наличие эквивалентного предоставления со стороны собственника в форме пользования имуществом означало отсутствие его обогащения, несмотря на неосновательное получение денежных средств.

В постановлении Президиума ВАС РФ от 01.03.2011 № 14871/10 по делу № А51-1888/2007 ВАС РФ согласился с выводом нижестоящих судов о признании недействительными по иску общества с ограниченной ответственностью двух договоров купли-продажи недвижимого имущества как крупных для этого общества сделок, исполненных обеими сторонами, и возврате всего полученного по данным сделкам. Несмотря на то, что никакого упоминания неравноценности

¹¹⁶ Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 319–320.

¹¹⁷ Там же. С. 377-382.

предоставлений сторон по сделкам в судебных актах по делу не упоминается, переданное по ним недвижимое имущество было возвращено обществу. В постановлении ФАС Волго-Вятского округа от 06.11.2008 г. по делу № А39- 482/2008-71/5 был удовлетворен иск покупателя о взыскании в качестве неосновательного обогащения части покупной цены квартир, выплаченной по признанному незаключенным договору купли-продажи, несмотря на то, что квартиры были переданы покупателю и использовались им.

Рассмотрим современное понимание категории сбережения имущества.

Содержание категории сбережения имущества является в современной доктрине не менее спорным, чем приобретения имущества. Некоторые авторы (в частности, Д.В. Новак, Н.Г. Соломина) относят к случаям сбережения неосновательное получение работ, услуг, улучшений вещи, а также освобождение от имущественной обязанности. Так, по мнению Д.В. Новака, сбережение имущества может состоять в получении выгоды от улучшения имущества, освобождения от имущественной обязанности, пользования чужим имуществом, выполнения работ или услуг другим лицом¹¹⁸. В.С. Ем, В.В. Былков и

Д.Г. Лавров¹¹⁹ квалифицируют улучшение вещи в качестве приобретения

имущества. С.Д. Дамбаров относит к сбережению лишь освобождение от юридической обязанности, тогда как А.В. Климович квалифицирует данный случай в качестве приобретения имущества¹²⁰.

Для описания случаев сбережения (прежде всего, случаев пользования чужим имуществом или услугами) современные авторы, как правило, используют определения, содержащиеся в работах авторитетных авторов предшествующего периода, и подобные им определения. Например, Д.В. Новак ссылается, в частности, на дефиниции Г.Ф. Шершеневича и М. Гурвича: сбережение состоит

«в сохранении той ценности, которая могла выйти, но не вышла из состава

¹¹⁸ Там же. С. 224.

¹¹⁹ Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 1141; В.В. Былков относит случаи неосновательного получения работ к случаям приобретения вещи, из чего мы делаем вывод, что и создание неотделимых улучшений вещи, увеличивающих ее стоимость, квалифицируются им аналогично (см.: Былков В.В. Указ. соч. С. 119, 123); Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть вторая (постатейный)

/ Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 2003. С. 1004, – приводится по: Новак Д.В. Неосновательно

обогащение в гражданском праве. С. 221.

¹²⁰ Климович А.В. Указ. соч. С. 129.

этого имущества»; «сбережение имеет место тогда, когда в имуществе сохраняются те ценности, которые должны были быть истрачены»¹²¹. А.В. Климович отмечает, что сбережение имущества за чужой счет означает, что лицо должно было произвести отчуждение какого-то своего имущества другому лицу, но не сделало этого¹²². По мнению В.С. Ема, а также В.В. Былкова, при сбережении «лицо должно было израсходовать свои средства, но не израсходовало их либо благодаря затратам другого лица, либо в результате невыплаты положенного вознаграждения другому лицу»¹²³. Как пишет Р.А. Кухшов, под сбережением имущества следует понимать отсутствие его должного уменьшения на стороне одного лица, происходящее за счет другого лица¹²⁴. Таким образом, речь ведется о ситуациях сохранения (неизрасходования) средств тогда, когда они должны были быть израсходованными. При этом, как правило, остаются в тени такие вопросы, как: что считается долженствованием израсходовать средства; вследствие чего конкретно средства лица считаются сохраненными.

В случаях сбережения современные авторы, как правило, признают денежные средства сохраненными в размере рыночной стоимости пользования соответствующим имуществом или соответствующих услуг¹²⁵. Так, по мнению В.С. Ема, при определении цены за неосновательное пользование чужим имуществом или услугами можно воспользоваться правилом п. 3 ст. 424 ГК о применении цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные товары, работы и услуги¹²⁶. Как отмечает Н.Г. Соломина, при потреблении обогатившимся нематериальных благ потерпевшего (пользование услугами) или полезностей, извлеченных из его имущества (пользование

¹²¹ Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 224.

¹²² Климович А.В. Указ. соч. С. 87-88.

¹²³ Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 1141; Былков В.В. Указ. соч. С. 46– 47.

¹²⁴ Кухшов Р.А. Указ. со. С. 50-51.

¹²⁵ См. например: Соломина Н.Г. Указ. соч. С. 76, 249; Климович А.В. Указ. соч. C. 143; Ушивцева Д.А. Указ. соч.; Гранат М.А. Указ. соч. С. 136.

¹²⁶ Гражданское право: Учебник: в 2 т. / В.В. Витрянский, В.С. Ем, Н.В. Козлова и др.; под ред. Е.А. Суханова. 2-е

изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2005. Т. 2, полутом 2 // СПС Консультант Плюс.

имуществом), для определения объема возмещения необходимо руководствоваться размером той выгоды, которая могла бы быть получена лицом [потерпевшим], если бы потребление нематериальных благ или полезностей происходило в нормальных условиях гражданского оборота.

Используя приведенные и подобные им определения категории сбережения, современные авторы не в полной мере учитывают то обстоятельство, что категория сбережения, существовавшая в предшествующие периоды развития кондикционных обязательств, нетождественна его современному пониманию. Ранее мы обращали внимание на начало эволюции данной категории в предшествующие периоды. Современный период можно охарактеризовать как завершение этой эволюции.

Во-первых, Гражданский кодекс РФ 1995 г. закрепил концептуальное изменение в регулировании данного вопроса. Согласно ст. 1105 лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом без намерения его приобрести либо чужими услугами, должно возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило. Из уточнения о цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило, следует, что законодатель имеет в виду не сэкономленные в результате пользования средства, которые конкретный пользователь должен был потратить, если бы пользование не состоялось, а денежные средства, определяющие цену самого такого пользования.

Данное изменение позиции законодателя хотя и неявно, но было воспринято значительной группой современных отечественных авторов, которые указывают, что сбережение имущества возникает, в частности, в результате невыплаты другому лицу положенного вознаграждения за пользование чужими услугами или имуществом¹²⁷. При таком понимании сбережения, как точно сформулировал

¹²⁷ Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. Отв. ред. Е.А. Суханов. С. 1146; Климович А.В. Указ. соч. С. 131–132; Былков В.В. Указ. соч. С. 46–47; Кушхов Р.А. Указ. соч. С. 60–74; Соломина Н.Г. Указ. соч. С. 67–68, 76.

А.В. Климович, речь идет о случае непредставления эквивалентного возмещения за получение имущественной выгоды от другого лица. При этом современными авторами не рассматривается вопрос, получение каких имущественных выгод (помимо классических случаев пользования имуществом, получения услуги или улучшения имущества) дает основание говорить о ситуации сбережения.

Как указывалось ранее, согласно предшествующей конструкции сбережения факт необходимости израсходовать средства в отсутствие события обогащения являлся обязательным условием для последующей констатации факта сбережения (сбереженными являлись средства, не потраченные конкретным лицом в результате события обогащения – пользования имуществом или услугой). При современном понимании случаев сбережения данное условие отсутствует: получению имущественной выгоды от другого лица без эквивалентного возмещения необязательно предшествует необходимость ее получения.

Неудивительно, что большинство современных авторов в принципе не рассматривает вопрос о влиянии субъективной оценки неосновательного получателя работ и услуг (а также его индивидуальных планов, предшествующих событию обогащения) на кондикционное обязательство¹²⁸. Отдельные авторы, в частности С.Д. Дамбаров, Д.В. Новак и Д.А. Соболев, все же предлагают учитывать субъективную оценку работ и услуг их получателем¹²⁹. Однако и они не придают планам получателя, предшествующим событию обогащения, определяющего значения. Д.В. Новак, присоединяясь к мнению К.И. Скловского, в качестве дополнительного условия для возникновения кондикционного обязательства в случаях получения работы или услуги называет их хозяйственную необходимость для получателя. В качестве примера Д.В. Новак рассматривает случай с покраской автомобиля несобственником. Если автомобиль перекрашивается лишь из-за вкусовых предпочтений владельца при отсутствии воли собственника на перекраску, сбережение имущества, по мнению

¹²⁸ См. об этом подробнее: Гербутов В.С. Навязанное обогащение. К учению об обогащении по российскому праву

// Вестник гражданского права. 2011. Т. 11. № 2.

¹²⁹ См.: Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 227–228; Дамбаров С.Д. Указ. соч. С. 168–169.

Д.В. Новака, отсутствует. Однако если автомобиль был исцарапан, в этом случае хозяйственная необходимость произведенных расходов, диктуемая назначением имущества, является тем суррогатом, который заменяет волю собственника на их осуществление. Таким образом, даже при отсутствии у собственника намерения перекрашивать автомобиль (например, в связи с иными планами по расходованию средств) Д.В. Новак признает возникновение обязанности компенсации. Согласно позиции С.Д. Дамбарова при возникновении очевидной имущественной выгоды, поддающейся объективной рыночной оценке, субъективная оценка этой выгоды обогатившимся игнорируется. Такая оценка (через призму намерений и потребностей получателя) необходима в случае неясности относительно объективной полезности работы или услуги для их получателя. Следовательно, и С.Д. Дамбаров в определенных случаях допускает возникновение обязанности компенсации при отсутствии предшествующей необходимости получения работы или услуги. Д.А. Соболев предложил руководствоваться следующими положениями разработанной в английском праве концепции субъективного обесценивания обогащения:

– обогащением во всех случаях является получение денежных средств, а также погашение потерпевшим денежного долга приобретателя;

– обогащением является получение приобретателем имущества, которое он может вернуть потерпевшему без повреждения имущества приобретателя, кроме случаев, когда выгода была навязана приобретателю;

– в остальных случаях приобретатель считается обогатившимся, если 1) приобретатель добровольно запрашивал у потерпевшего предоставление выгоды на возмездной основе, или 2) действия приобретателя при принятии выгоды от потерпевшего свидетельствуют о том, что приобретатель знал о

возмездном характере предоставления выгоды и имел разумную возможность отказаться от ее принятия¹³⁰.

Хотя предложение Д.А. Соболева и его обоснование в целом вызывают ряд возражений, которые мы рассмотрим далее, сейчас достаточно отметить то, что и при добровольном принятии приобретателем выгоды при наличии возможности отказа в ситуации, дающей основания предполагать возмездный характер предоставления выгоды, получатель выгоды может не иметь необходимости и вообще намерения получать данную выгоду. Например, он может относиться к ее получению безразлично¹³¹.

Показательна в отношении рассматриваемого вопроса и современная практика российских судов. Некоторые суды считают достаточным условием для возникновения кондикционного обязательства уже само внедоговорное получение работы или услуги, в частности, увеличивающее стоимость имущества получателя¹³². Господствующая же судебная практика требует также наличия потребительской ценности таких работ и услуг для получателя и его желания воспользоваться их результатом. Так, в пункте 2 Информационного письма от 24.01.2000 № 51 «Обзор практики разрешения споров по договору строительного подряда» применительно к требованию подрядчика о взыскании с заказчика стоимости работ, выполненных по недействительному договору, Президиум ВАС РФ указал, что признание договора строительного подряда недействительной

сделкой не является безусловным основанием для отказа от оплаты работ, если возврат выполненных работ и использованных при их исполнении материалов невозможен, а подписание акта заказчиком свидетельствует о потребительской ценности для него этих работ и желании ими воспользоваться. Указанные критерии удовлетворения требования о компенсации стоимости выполненных работ (потребительская ценность для получателя и желание ими воспользоваться)

¹³⁰ Соболев Д.А. Субъективная оценка как возражение против кондикционного требования // Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 12 / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. М., 2008. С. 285.

¹³¹ Мы вернемся к данному вопросу при рассмотрении регулирования неосновательного обогащения в английском праве.

¹³² См., например: постановление ФАС Северо-Западного округа от 07.10.2005 по делу № А21-6084/03-С1; постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 03.03.2010 по делу № А74-3792/2009.

были распространены судами и на обычные требования из неосновательного обогащения, причем как в отношении работ¹³³, так и услуг¹³⁴. Таким образом, согласно распространенной в судебной практике позиции одного факта неосновательного получения работы или услуги недостаточно, – необходимо, чтобы работа или услуга имели потребительскую ценность для получателя и его желание ими воспользоваться. Тогда как понятие потребительской ценности весьма туманно и его содержание в судебных актах не раскрывается, критерий желания воспользоваться результатом работы или услуги является более определенным. Можно предположить, что желание воспользоваться результатом работы или услуги как раз и является критерием их потребительской ценности для получателя. Данный вывод подтверждается тем, что фактическое использование результата работы или услуги часто рассматривается судами как доказательство наличия их потребительской ценности¹³⁵. В качестве другого доказательства потребительской ценности и самого желания воспользоваться результатом работы или услуги обычно упоминается принятие работ или услуг получателем по акту приемки¹³⁶.

Однако даже применительно к господствующей позиции ценность

полученных работ и услуг и желание получателя использовать их результат необязательно имеют предпосылкой необходимость их получения. Например, желание использовать улучшение имущества может возникнуть у собственника после создания улучшения¹³⁷. Такое желание может существовать и тогда, когда собственник хотя и хотел бы получить определенную работу или услугу (т.е.

¹³³ Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 12.02.2007 по делу № А11-15665/2005-К1-9/824; постановление ФАС Поволжского округа от 24.04.2008 по делу № А12-12595/07.

¹³⁴ Определение ВАС РФ от 08.08.2008 по делу № А75-2366/2007; постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 29.07.2008 по делу № А03-2447/2008-7.

¹³⁵ Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 15.08.2007 по делу № А75-9271/2006; постановление ФАС Поволжского округа от 27.03.2008 по делу № А65-7347/07; определение ВАС РФ от 24.05.2007 по делу № А20-

1156/2006.

¹³⁶ Пункт 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 24.01.2000 № 51 «Обзор практики разрешения споров по договору строительного подряда»; постановление ФАС Поволжского округа от 24.04.2008 по делу № А12-12595/07; постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 05.08.2008 по делу № А70-562/27-2008.

¹³⁷ В качестве примера можно привести случай выполнения несогласованных работ, результат которых используется получателем (см. постановление ФАС Московского округа от 6 сентября 2010 по делу № А40-

1578/08-9-21).

потребительская ценность полученного не отрицается), однако в силу своих планов расходования средств не собирался ее получать.

Вышесказанное позволяет нам сделать следующий вывод. Современное понимание категории сбережения как ситуации непредоставления эквивалентного возмещения за получение имущественных выгод от другого лица по существу означает не просто отказ от изначальной конструкции сбережения, согласно которой пользователь чужого имущества или услуг считался сэкономившим средства, которые он потратил бы, если бы не состоялся факт пользования. Ставшее традиционным описание случаев сбережения имущества как ситуации, когда сохраняются те ценности, которые должны были быть истрачены, больше не является адекватным описываемому явлению. При нынешнем понимании случаев сбережения факт необходимости для получателя работы, услуги или пользования вещи получить указанные ценности (израсходовать свои средства на их получение), равно как и предшествующее получению намерение их получить, не является необходимым условием возникновения обязанности компенсировать их стоимость. Предлагаемое некоторыми авторами и судами требование позитивной оценки (оценки в качестве хозяйственного блага) полученной услуги или работы или желания воспользоваться их результатом может выполняться не только тогда, когда до момента их получения получатель собирался (вынужден был) получить указанные блага и потратить определенные средства для их получения. Тем более что применительно к размеру «сбережения» речь идет о рыночной стоимости услуги или пользования, а не о фактически сбереженных конкретным лицом средствах в результате их получения. Таким образом, имеются основания говорить об утрате рассматриваемой категорией сбережения своей догматической ценности. Понятие «неосновательное сбережение имущества» превратилось в устоявшееся выражение, имеющее мало общего с реальной причиной возникновения кондикционного требования. В действительности в этих случаях речь идет о получении лицом определенной ценности (работы, услуги, улучшения имущества), имеющей, по мнению некоторых авторов и судов,

потребительскую или хозяйственную ценность для получателя, получение которой в нормальных условиях гражданского оборота происходит возмездно. При этом компенсации обогатившимся подлежит рыночная стоимость такой ценности. Неудивительно, что в сложившейся ситуации С.Д. Дамбаров предложил квалифицировать случаи получения работ, услуг и улучшений имущества в качестве случаев приобретения имущества, подводя под последнее широкий круг экономических благ. Показательно также, что одновременно с использованием классических дефиниций сбережения и Д.В. Новак отмечает (без оговорки о предшествующей необходимости расходования средств), что сбережение имущества может состоять в получении выгоды от улучшения имущества, освобождения от имущественной обязанности, пользования чужим

имуществом, выполнения работ или услуг другим лицом¹³⁸.

Обратимся теперь к вопросу о том, насколько изменения в совокупном имуществе обогатившегося, связанные с выделением из него определенного эквивалента в связи с событием обогащения, имеют значение для констатации факта сбережения имущества. На первый взгляд, само понимание случаев сбережения как ситуации непредставления эквивалентного возмещения за получение имущественной выгоды от другого лица не оставляет здесь какого- либо места для сомнений. То, что подобное впечатление обманчиво, становится ясно, если рассмотреть случай предоставления такого возмещения иному лицу, чем то, за чей счет происходит получение имущественной выгоды. Показательны следующие примеры: кондикционное требование собственника в связи с использованием его имущества третьим лицом (арендатором), получившим его в пользование за плату от неуправомоченного лица (арендодателя); кондикционное требование собственника к лицу, потребившему его имущество, приобретенное за плату от неуправомоченного лица.

По мнению Д.В. Новака, кондикционный иск собственника о возврате стоимости неосновательного пользования принадлежащим ему имуществом

¹³⁸ Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 224.

следует в подобной ситуации адресовать не арендатору, а неуправомоченному арендодателю, так как именно у последнего возникло неосновательное обогащение за счет собственника в результате неуправомоченного распоряжения его имуществом в размере сумм, полученных от арендатора в виде арендной платы, тогда как на стороне арендатора в принципе отсутствует обогащение (если уплаченные им суммы соответствовали рыночным ставкам арендной платы в данной местности)¹³⁹. При ином подходе, как указывает автор, для восстановления нарушенного экономического баланса потребуется целая цепочка судебных дел, что неоправданно увеличивает транзакционные издержки сторон и нагрузку на судебную систему. В поддержку своей позиции Д.В. Новак приводит постановление Президиума ВАС РФ по делу № № А57-8819/08-116, которым

собственнику имущества в ситуации, подобной описанной выше, в удовлетворении кондикционного требования было отказано, со ссылкой на то, что ответчик пользовался спорным имуществом на основании договора, по которому осуществил встречное предоставление, в связи с чем ответчик не получил имущественной выгоды и не сберег своего имущества, следовательно не может считаться лицом, неосновательно обогатившимся за счет истца¹⁴⁰.

Иное мнение встречается и в доктрине, и в судебных актах. Так, по мнению Ф.О. Богатырева, уплата арендатором арендной платы за пользование помещением не собственнику не препятствует признанию арендатора неосновательно обогатившимся за счет собственника использованного имущества¹⁴¹. Аналогичным образом в постановлении от 12.05.2010 г. по делу № А74-2946/2009 ФАС Восточно-Сибирского округа отмечает, что, исходя из системного толкования смысла статей 1102 и 1105 кодекса, лицо, неосновательно пользовавшееся чужим имуществом, должно возместить собственнику данного имущества то, что оно сберегло вследствие такого пользования. Факт уплаты

¹³⁹ Там же. С. 350.

¹⁴⁰ Постановление Президиума ВАС РФ от 13.10.2009 № 9460/09 по делу № А57-8819/08-116.

¹⁴¹ См.: Богатырев Ф.О. Последствия недействительности (ничтожности) договора аренды недвижимости, совершенного неуправомоченным (мнимым) арендодателем // Комментарий судебно-арбитражной практики / Под

ред. В.Ф. Яковлева. М., 2000. Вып. 7. С. 60, – приводится по: Новак Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве. С. 349.

арендных платежей не собственнику арендованного имущества не может свидетельствовать об отсутствии у пользователя неосновательного обогащения за счет имущества собственника.

В отношении судьбы кондикционного требования собственника к лицу, потребившему имущество собственника, приобретенное от неуправомоченного лица, заслуживает внимания постановление Президиума ВАС РФ от 24.06.2008 № 3605/08 по делу № А41-К1-6318/07. В данном деле собственник похищенного имущества (мебельной фурнитуры) (ООО «Самет-М») потребовал от лица, получившего это имущество по сделке от иного лица и впоследствии продавшего его третьим лицам (ООО «Инвент-Пром»), компенсации стоимости проданного имущества. Постановлением суда апелляционной инстанции, которое было поддержано Президиумом ВАС РФ, с ООО «Инвент-Пром» на основании пункта

1 ст. 1105 кодекса была взыскана действительная стоимость проданного имущества. Показательно, что ВАС РФ не посчитал необходимым выяснять, возмездно ли (и если да, то по какой конкретно стоимости) было приобретено ООО «Инвент-Пром» данное имущество. Хотя Президиум ВАС РФ в данном деле согласился с субсидиарным применением судом апелляционной инстанции ст. 1105 кодекса к требованию о возврате владения похищенной вещью из ст. 302, рассматривая полученное и проданное ООО «Инвент-Пром» имущество в качестве неосновательно приобретенного, более правильной (хотя и не идеальной) представляется следующая квалификация. Продавая приобретенную гарнитуру (вероятно, неустановленным лицам - потребителям), ООО «Инвент- Пром», по существу, потребило данное имущество. В связи с этим обогащение ООО «Инвент-Пром» с точки зрения действующих норм о кондикционных обязательствах произошло в форме сбережения.

В аналогичном деле, рассмотренном ФАС Восточно-Сибирского округа, с покупателя лесопильного оборудования, ранее похищенного у собственника, была взыскана его стоимость, несмотря на доказанную возмездность приобретения (само оборудование вернуть в натуре было невозможно, в

частности, в связи с его износом в результате эксплуатации покупателем). Отклоняя кассационную жалобу ответчика, суд признал несостоятельным ее довод о том, что увеличения собственного имущества ответчика не произошло в связи с совершением им возмездных сделок по приобретению спорного имущества¹⁴². К схожим выводам пришел ФАС Восточно-Сибирского округа с нижестоящими судами и при рассмотрении дела № А58-10703/2009.

Таким образом, из указанных судебных актов можно сделать вывод о том, что встречное предоставление, осуществленное покупателем имущества неправомочному продавцу, не исключает кондикционного требования собственника имущества против покупателя, потребившего соответствующее имущество.

Подводя итог рассмотренному периоду, следует отметить следующие характеристики категории обогащения.

Данная категория отождествляется с приобретением и сбережением имущества. Господствующее мнение рассматривает в качестве приобретения имущества получение благ, перечисленных в ст. 128 кодекса (вещей и/или имущественных прав), тогда как в качестве сбережения (абстрагируясь от упомянутых бессодержательных формул об отсутствии расходования средств) – получение некоторых иных благ, к имуществу законом не отнесенных.

Если все же обратиться к предлагаемым современными авторами определениям понятия сбережения имущества и сравнить его с определениями понятия приобретения имущества, станет очевидно, что в данной классификации отсутствует единый критерий деления всех случаев обогащения на приобретение и сбережение имущества. Тогда как в случаях приобретения имущества речь идет о получении имущественной ценности, расширяющей состав имущества лица, в случаях сбережения имущества говорят о неуменьшении имущества в ситуации, когда уменьшение должно было произойти. То есть само по себе неуменьшение

¹⁴² Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 30.06.2009 по делу № А33-6795/00.

имущества (сохранение его в прежнем состоянии) не является обогащением (в отличие от увеличения имущества как такового). Таким образом, современное выделение форм обогащения проводится по различным критериям: наличие или отсутствие изменения в имуществе плюс необходимость уменьшения в имуществе для случаев сбережения. В современном понимании категория обогащения является собирательной категорией.

Ни суды, ни господствующее мнение специалистов не признают факт предоставления неосновательно обогатившимся эквивалентного возмещения в связи с событием неосновательного приобретения или сбережения имущества безусловным основанием для констатации отсутствия факта обогащения. Подобное значение также не придается и иным расходам, понесенным неосновательно обогатившимся.