1.3. Взгляд на события начала XVII века как на гражданскую войну в России.

Не одно столетие ученые бьются над разгадкой причин и смысла Смутного

времени. Прогресс в изучении смуты был достигнут благодаря трудам

С.Ф.Платонова, И.И.Смирнова, А.А.Зимина, В.И.Корецкого и других ученых,

рассмотревших ее как явление социальное, подготовленное всем ходом

предшествующего развития страны.

страницах журнала «Вопросы истории» в конце 1950-х гг., обнаружились и

многие уязвимые места существовавших концепций. Критике подвергались, как

попытки ряда советских историков рассмотреть Смуту лишь с точки зрения

крестьянской войны, так и построения С.Ф.Платонова и И.И.Смирнова, согласно

которым единый комплекс событий Смутного времени разделялся на отдельные,

малосвязанные между собой этапы. Н.Е.Носовым было высказано тогда суждение

о Смуте, как о гражданской войне, представлявшей собой сложное переплетение

классовой, внутриклассовой и межнациональной борьбы. Однако вплоть до

недавнего времени события начала XVII века рассматривались преимущественно

с точки зрения классовой борьбы крестьян и холопов, кульминацией которой

считалось восстание Болотникова. Прочим же сословиям, участвовавшим в

Смуте, должного внимания не уделялось. Существенный вклад в изучение

Смутного времени принадлежит историку Л.Л.Станиславскому (1939-1990): речь

идет, прежде всего, о его исследованиях по истории казачества.

В советской науке казацкие выступления начала XVII века традиционно

рассматривались как составная часть крестьянской войны, а само казачество -

как авангард широкого народного антикрепостнического восстания. Справедливо

связывая выступления казаков с протестом народных масс против социального

гнета, исследователи в то же время по существу отождествляли цели

казачества и крестьянства, приуменьшая тем самым (вопреки прямым указаниям

источников) самостоятельную и активную роль казаков в событиях Смуты.

Л.Л.Станиславский убедительно доказывает, что именно казаки составляли

ядро повстанческих армий Лжедмитрия I, Болотникова и «тушинского вора» и

наиболее последовательно поддерживали самозванцев. По мере возрастания

своего могущества казаки все более отчетливо проявляли претензии на власть

в стране, на роль нового господствующего класса, что серьезно угрожало

самому существованию дворянского сословия. Только незавершенность сословной

(войсковой) организации казачества, отмечает автор, не позволила казакам

захватить власть в Первом ополчении даже в момент наибольшего ослабления

дворянства.

Вплоть до 1619г. «вольные» казаки, выступавшие под знаменами

самозванцев, своих избранных вождей - пана Лисовского и королевича

Владислава, представляли серьезную угрозу существовавшему общественному

порядку.

«Кем же все-таки были казаки? Авангардом революционного крестьянства

или грабителями-кондотьерами? Освободителями России от иностранных

интервентов или их пособниками? Борцами с феодальной эксплуатацией или...?»

(23, 5). На этот вопрос Станиславский дает ясный и точный ответ: «Они

были... казаками и делали все возможное, чтобы казаками остаться, пока им

не пришлось отступить перед всей мощью Русского государства» (23, 242). С

помощью фактов он доказал, что ядро казачьего войска составляли бывшие

крестьяне и холопы, для которых уход в казачьи станицы означал освобождение

от феодальной зависимости. Таким образом, подтверждается вывод советской

историографии о тесной связи казацкого движения начала XVII века с

протестом широких народных масс против социального гнета и крепостничества.

В то же время, казачество - сложное и противоречивое явление, которое

далеко не укладывалось в рамки привычных представлений о Смуте как о

крестьянской войне.

Важная закономерность для понимания судьбы «вольного» казачества

заключается в том, что по мере становления сословной организации казачества

все явственнее происходило расхождение его интересов с интересами других

сословий - не только дворянства, но и основной массы крестьянства.

Прекращение же существования единого сословия «вольного» казачества

связано не столько с внутренним его расслоением, сколько с мощным давлением

со стороны феодального государства, целенаправленной политикой

правительства Михаила Федоровича, в результате которой произошло распыление

казачества по разным территориям, сословиям и владельцам.

Изучение истории казачества, одной из главных движущих сил Смуты

позволяет под новым углом зрения взглянуть и на эпоху Смуты в целом. Многие

историки считают, что социальный протест крестьянства в начале XVII века не

приобрел ярко выраженной классовой направленности и выливался в особые,

специфические формы - уход в казаки и участие в казацком движении. Но само

казачество отнюдь не подходило на роль «революционного авангарда»

крестьянства и. более того, сословные интересы казаков зачастую вступали в

противоречие с интересами основной массы трудового населения. Это

заставляет многих историков пересматривать традиционные представления о

Смуте (и восстании Болотникова, в частности) как о крестьянской войне.

Доказано, что одной из главных пружин развития Смуты являлся

антагонизм между казачеством и дворянством, которые на протяжении полутора

десятилетий вели острую, непримиримую борьбу за власть в стране и влияние в

армии. Но дело не ограничивалось столкновением этих двух сил. Существуют

интересные данные о выступлениях во время Смуты южного дворянства, которое

по социальному положению близко стояло к приборным служилым людям и

страдало от экспансии на их земли со стороны московского дворянства.

Важное значение для понимания расстановки сил внутри дворянского

сословия накануне и в период Смуты имеют ранние исследования

А.Л.Станиславского (23) по истории государева двора, в которых он выявил

наличие серьезных противоречий между привилегированным столичным и уездным

дворянством, а также между дворянами центра и окраин. История дворянства в

Смутное время нуждается в дальнейшем изучении. Однако уже сейчас ясно, что

оно не было просто «попутчиком», а играло в событиях начала XVII века

активную и самостоятельную роль.

Труды А.Л.Станиславского представляют новое направление в исследовании

Смуты, в основе которой лежал не только антагонизм между дворянством и

крестьянством, но и глубокий раскол внутри служилого сословия. Этот раскол

был обусловлен послеопричным кризисом поместно-вотчинного землевладения,

падением прежнего значения дворянской конницы, изменением соотношения сил

между дворянством и низшими слоями служилого сословия, серьезным

расхождением интересов различных чиновных и территориальных групп служилых

людей. Дальнейшее изучение Смутного времени в таком русле - актуальная

задача исторической науки.