<<
>>

Правоприменение антикоррупционных норм на основании подходов к взаимодействию с заинтересованными сторонами.

Полученные в ходе диссертационного исследования результаты свидетельствуют о серьезном внимании, уделяемом государством и международным сообществом, проблеме коррупции в нефинансовой сфере российской экономики.

Будучи исторически сложившимися аспектами, моральные основы ведения коммерческой деятельности, а также социальная роль предпринимательства в настоящее время вновь приобретают актуальность в рамках административно-правового регулирования. Прозрачность финансово

хозяйственной деятельности организаций и отказ от коррупционного поведения как при взаимодействии с органами власти, так и в корпоративных отношениях все чаще обсуждаются на уровне соответствующих национальных планов в Российской Федерации, а также инициатив различных профессиональных сообществ.

Вместе с тем среди исследованных подходов к определению понятия «предупреждение» в качестве актуального объекта соответствующих административно-правовых мер государством обозначены именно правонарушения. В связи с этим особое значение приобретает сделанный в статье 12 Конвенции ООН против коррупции акцент на помощь со стороны частных организаций в предупреждении и выявлении коррупционных деяний. Очевидно, что любая системная помощь в рамках отношения бизнес-государство строится не только на декларативных принципах, но и на наличии истинной заинтересованности у субъекта ее оказания, которая должна отражаться, в том числе, на процессе формирования соответствующей корпоративной культуры в организации. По мнению экспертов Международной торговой палаты, эффективность данных взаимоотношений в сфере борьбы с коррупцией «зависит от «примера начальства» («tone at the top»): должна исходить чёткая ус- тановка от председателя Совета директоров (или иного органа, на который возложена основная ответственность за деятельность Компании) и/или руководителя Компании, декларирующая запрет коррупции и реализацию эффективной антикоррупционной корпоративной программы»[296].

Перенося данный тезис на объект исследования, можно говорить, что при административно-правовом регулировании предупреждения коррупции в нефинансовой сфере российской экономики необходимо не только мотивировать бизнес методами косвенного административного воздействия[297], но и снижать обозначенный в работе уровень негативного конформизма предпринимательской среды к антикоррупционным мерам.

Вместе с тем проблемы соблюдения интересов успешно решаются в сфере корпоративной социальной ответственности, которая находится в центре общественного внимания на протяжении многих лет, оказывая влияние на взаимоотношения бизнеса, власти и общества[298]. Говоря о схожести данных проблем, достаточно привести два тезиса.

Первый из них отражает скепсис в отношении истинных намерений бизнеса в борьбе с коррупцией: «Ожидать, что компании будут сами информировать о взятках, все равно, что ждать, что индейка проголосует за Рождество»[299]. Второй научный тезис указывает на близорукость стремящихся к распространению социальной ответственности в бизнесе: «в обществе есть только одна социальная ответственность бизнеса: использование своих ресурсов для участия в деятельности, направленной на повышение его прибылей, в той мере, в которой она соответствует правилам игры, обеспечивающим открытую и свободную конкуренцию без обмана и мошенничества»[300]. Таким образом, как международные эксперты в сфере противодействия коррупции, так и иностранные ученые-экономисты рассматривают обозначенные инициативы предпринимателей только с точки зрения выполнения императивных норм законодательства.

Вместе с тем нацеленность теории социальной ответственности на поиск взаимного интереса, в том числе в сфере противодействия коррупции делает целесообразным использование ее норм-принципов для повышения эффективности соответствующих административно-правовых мер в корпоративном секторе. Так, даже отрицающие успешность социальной ответственности российские эксперты, подчеркивают значимость развиваемых ей систем управления, содержащих антикоррупционные механизмы: «успешные российские деловые люди гораздо лучше поймут предлагаемые преимущества того, что качественное корпоративное управление может сделать для увеличения стоимости акций, нежели философские и эзотерические идеи, основанные на социальной ответственности»[301].

В свою очередь специалистами отмечено: «многие страны начинают требовать наличие кодексов корпоративного управления в качестве условия ведения бизнеса. Еще один фактор, стимулирующий развитие корпоративного управления и разработку кодексов деловой этики, - это концепция корпоративной социальной ответственности и корпоративного гражданства» [302].

Взаимосвязь принципов социальной ответственности со сферой противодействия коррупции прослеживается не только в декларации моральноэтических норм предпринимательской деятельности, но и конкретных положений международных документов, среди которых уже рассмотренные «Правила ICC по борьбе с коррупцией», Антикоррупционная хартия российского бизнеса, Глобальный договор ООН, а также ГОСТ Р ИСО 26000-2012 «Руководство по социальной ответственности»[303], Социальная хартия российского бизнеса[304] [305] и многие другие.

Стоит также отметить направленность принципов корпоративной социальной ответственности в большей степени на корпорации именно нефинансовой сферы экономики, что в очередной раз подтверждает необходимость его самостоятельного рассмотрения в сфере антикоррупционного регулирования. Так, по мнению авторов, «помимо того, что корпорация обеспечивает равное отношение ко всем участникам (акционерам, членам), ее деятельность в определенной степени должна строиться и с учетом общественных интересов, иметь социальную направленность на решение общих за-

3

дач с учетом принципа социальной ответственности» .

В настоящее время в научной и экспертной среде имеется множество подходов к определению социальной ответственности. Вместе с тем наилучшим образом ее взаимосвязь со сферой противодействия коррупции устанавливает соответствующий термин Национального стандарта ГОСТ Р ИСО 26000-2012 «Руководство по социальной ответственности»[306]: социальная ответственность (social responsibility) - ответственность организации за воздействие ее решений и деятельности на общество и окружающую среду через прозрачное и этичное поведение, которое:

- содействует устойчивому развитию, включая здоровье и благосостояние общества;

- учитывает ожидания заинтересованных сторон;

- соответствует применяемому законодательству и согласуется с международными нормами поведения;

- интегрировано в деятельность всей организации и применяется в ее взаимоотношениях.

Поэтапное развитие социальной ответственности привело к формированию мировой концепции корпоративной социальной ответственности (далее - КСО), в которой рассматриваются правила ведения дел, требования к их открытости и прозрачности, роль и место общественного контроля, последствия от предпринимательской деятельности для внешнего окружения. Не углубляясь в комплексный анализ взаимосвязанных элементов сфер противодействия коррупции и корпоративной социальной ответственности, таких как прозрачность (transparency), должная предусмотрительность (due diligence) и другие, рассмотрим важный для диссертационного исследования механизм КСО, позволяющий повысить эффективность административноправовых мер по предупреждению коррупции в нефинансовой сфере российской экономики. Указанный механизм имеет в литературе разные обозначения, наиболее распространенными из которых являются «стейкхолдер- менеджмент»[307], стейкхолдерский подход[308] или взаимодействие с заинтересованными сторонами[309]. Для рассмотрения целесообразности применения данной технологии при формировании административно-правовых мер по предупреждению коррупции в нефинансовой сфере российской экономики раскроем его основные принципы.

В соответствии с ГОСТ Р ИСО 26000-2012 «Руководство по социальной ответственности» под заинтересованной стороной (stakeholder) понимается «лицо или группа, заинтересованные в каких-либо решениях или деятельности организации»[310], а под взаимодействием с заинтересованными сторонами (stakeholder engagement) понимаются «действия, предпринимаемые для того, чтобы создать возможности для диалога между организацией (2.12) и одной или более заинтересованными сторонами (2.20) с целью предоставления информационной основы для решений организации»[311]. Сходные определения имеются также в ГОСТ Р 51897-2011 «Руководство ИСО 73:2009 Менеджмент риска. Термины и определения», где «причастная сторона: Любой индивидуум, группа или организация, которые могут воздействовать на риск, подвергаться воздействию или ощущать себя подверженными воздействию риска» обозначена как stakeholder[312] [313].

Изучение данных стандартов позволило установить их связь с базовыми понятиями систем корпоративного управления и управления рисками, в отношении которых в диссертационном исследовании сделаны выводы об их значимой для предупреждения коррупции роли.

Рассматривая принцип заинтересованных сторон, стоит обратить внимание и на другие научные подходы к определению его целей. В первую очередь, обозначим теорию интересов в экономике, элементы которой были рассмотрены в диссертационном исследовании. Помимо уже указанных подходов американских экономистов, стоит обозначить и труды российских ученых, которые развивают данный подход. В частности, актуальна для темы работы серия исследований интересов в экономической теории Анохова И. В., где автор определяет особенности рыночного механизма с точки зрения реальных интересов субъектов, а также предлагает математические модели

4

достижения социального согласия .

Помимо важности связанных с теорией экономических интересов факторов для принятия управленческих решений, необходимо оценивать их влияние на конформизм предпринимательской среды по отношению к антикоррупционным мерам, что делает данную теорию важным элементом национальной стратегии в сфере предупреждения коррупции в нефинансовой сфере российской экономики. Вместе с тем для темы исследования более актуальной можно считать теорию интересов в административном праве. Данную теорию ученые часто относят к сфере разграничения публичного и частного права[314], что может иметь значение при соотношении методов правового регулирования предупреждения коррупции в нефинансовой сфере российской экономики. В качестве прикладного значения для темы диссертационного исследования стоит рассмотреть обозначенные Шерстобоевым О.Н. проблемы доктринального воплощения элементов указанной теории. Так, ученый справедливо отметил, что «основное достоинство теории - обращение к гибким регулятивным механизмам, стимулирующим властных субъектов к взвешиванию интересов»[315].

Стоит согласиться и с тем, что «практика развивается быстрее законодательства. Если для американской модели прецедентного права такая ситуация нормальна и даже свидетельствует о том, что суды справляются со своей правотворческой функцией, то для отечественной правовой системы данное объяснение не подходит»[316].

В целом необходимо отметить важность применения практических аспектов теории интересов на стадии формирования административноправовых мер по предупреждению коррупции в нефинансовой сфере российской экономики, что позволит исключить не только рассмотренные в диссертационном исследовании риски, но и негативные последствия от чрезмерно вмешательства государства в деятельность хозяйствующих субъектов, следствием которого может стать синдром Делавера.

Можно констатировать, что технология взаимодействия заинтересованных сторон КСО отчасти объединяет принципы теории экономических и социальных интересов. Вместе с тем в ней практически отсутствуют административно-правовые аспекты теории интересов. Таким образом, для совершенствования административно-правовых мер по предупреждению коррупции в нефинансовой сфере российской экономики необходимо применение положений всех рассмотренных теорий, а в качестве основы для их реализации целесообразно рассматривать стейкхолдерский подход.

Результаты анализа публикаций позволяют говорить о недостаточном количестве работ по изучению влияния механизмов КСО на сферу противодействия коррупции, а также исследований перекрестного использования их однородных элементов в корпоративном секторе. Исключением являются лишь научные статьи по социальной ответственности, инициативы в рамках Антикоррупционной и Социальной хартии российского бизнеса и краткие исследования в пределах концепции бизнес против коррупции1. Вместе с тем в ходе диссертационного исследования не удалось обнаружить научных подходов к изучению технологий КСО, в том числе, учитывающих взаимодействие заинтересованных сторон в целях формирования административноправовых мер по предупреждению коррупции.

Рассматривая имеющиеся в литературе различные описания стейкхолдеров, отметим наиболее актуальные для темы исследования модель А.Менделоу, где в качестве определяющих аспектов обозначены «власть» и «интерес», а также классификацию И.Фассина, который выделяет следующие группы стейкхолдеров:

- собственно сами заинтересованные стороны (реальные стейкхолдеры) в лице собственников, работников, потребителей и других;

- «защитники интереса», не имеющие непосредственного интереса в деятельности организации, выступают в защиту лиц первой группы;

- «стражи интереса» в лице органов власти, сертификации, СМИ и других[317].

Рассматривая данную классификацию, легко заметить в ней элементы определенных в диссертационном исследовании принципов негосударственного контроля. Преобразовав классификацию И.Фассина с учетом контрольных и надзорных функций стейкхолдеров в сфере предупреждения коррупции, получим структуру контроля заинтересованных сторон корпорации за реализацией в ней антикоррупционных мер:

- контроль «реальных» стейкхолдеров, непосредственно связанных с деятельностью организации, в виде комплаенса, общественного и граданско- правового элементов негосударственного контроля;

- контроль со стороны «защитников интереса», в данном случае защитников интереса всех стейкхолдеров компании, осуществляемый некоммерческими организациями, объединениями предпринимателей, СМИ и другими субъектами общественного элемента негосударственного антикоррупционного контроля;

- контроль и надзор «стражей интереса» в лице правоохранительных структур, органов публичного управления, сертификации, аудиторских организаций и других, имеющих государственно-властные полномочия и осуществляющих государственный или квазипубличный негосударственный антикоррупционный контроль.

Данный подход позволит через зоны ответственности или интереса (в том числе экономического) каждого стейкхолдера определить актуальные правовые механизмы негосударственного антикоррупционного контроля в соответствующих их задачам отраслях права. В свою очередь, ранее предложенные пути развития негосударственного контроля и его административноправового регулирования будут способствовать минимизации многих рисков, включая чрезмерную императивность законодательства в сфере противодействия коррупции.

Вместе с тем необходимо исследовать другую сторону взаимодействия с заинтересованными сторонами, не связанную с негосударственным контролем. Исходя из рассмотренных аспектов конформизма, оппортунистического поведения и экономики коррупции на первый план выходит необходимость стимулирования интереса к реализации эффективных мер по предупреждению коррупции. Решению данной задачи способствуют другие нормы- принципы КСО, связанные с подготовкой нефинансовой отчетности. Так, основной целью нефинансовой отчетности, помимо раскрытия годовых результатов о деятельности компании в сфере социальной ответственности, является получение обратной связи от стейкхолдеров по существенным для них темам или аспектам. В этой связи огромное значение имеет развитие технологий определения границ данной существенности как для внутренних, так и для внешних заинтересованных в деятельности корпорации сторон. В частности, Руководство по отчетности в области устойчивого развития G4 Глобальной инициативы по отчетности (GRI) акцентирует внимание на том, что по сравнению с предыдущими ее версиями, в данном руководстве «сильнее подчеркивается, что при подготовке отчетности организации должны акцентировать внимание на темах, существенных для их бизнеса и их ключевых заинтересованных сторон. Этот акцент на «существенности» сделает их отчеты более актуальными, заслуживающими доверия и удобными в использовании, что, в свою очередь, позволит организациям лучше информировать рынки и общество о вопросах устойчивого развития»[318]. Стремление экспертного сообщества ограничить составление «пустых» или «рекламных» отчетов в сфере КСО очевиден, в том числе с учетом все большего внимания к ним со стороны инвесторов и других субъектов негосударственного контроля.

В свою очередь у корпораций сохраняется соблазн отражения в нефинансовом отчете только выгодных с точки зрения интересов внутренних стейкхолдеров аспектов, а не востребованных за «пределами отчитывающейся компании»[319] [320] сведений о ее истинной деятельности в сфере социальной ответственности. Рассмотренная ситуация обнаруживает ее схожесть в части интересов негосударственных организаций, связанных с декларированием своих антикоррупционных политик или намерений, отличающихся от истинных результатов осуществляемых ими мероприятий по предупреждению коррупции. К примеру, если антикоррупционные меры являются для заинтересованной стороны обязательными в силу требований более «властных» стейкхолдеров, то их эффективность гарантирована только действенным контролем со стороны публичных органов или субъектов негосударственного антикоррупционного контроля. В ином случае, как и в ситуации с нефинансовой отчетностью, существует риск мнимого исполнения соответствующих мер.

Стоит отметить, что каждый «реальный» стейкхолдер имеет собственный интерес от реализации в корпорации антикоррупционных мер, степень которого может меняться в зависимости от положения данного стейкхолдера в организации и многих других условий. Как пишет Анохов И.В., «на рынке экономический субъект в конкретный промежуток времени физически наблюдается только в единственном качестве, но это не исключает возможность изменения данного функционального качества в последующие моменты» . В связи с этим если допустить возможность дифференциации комплекса мер по предупреждению коррупции по отдельным процедурам, то существует вероятность, при которой соответствующий интерес стейкхолдера в эффективности данных мер в конкретный временной интервал распространяет- ся не на всю их совокупность, а только на наименее «чувствительные» для его деятельности.

Таким образом, относя всю совокупность антикоррупционных мер к объекту технологий нефинансовой отчетности, возможно рассмотрение каждой отдельной процедуры, входящей в данную совокупность, на предмет определения ее существенности для конкретных заинтересованных сторон. Очевидно, что эффективность стейкхолдерского подхода в данном случае возрастает с увеличением дифференциации антикоррупционных мер и точности описания составляющих их элементов. Кроме того, необходимо четко определиться с результатами, которые могут быть достигнуты в сфере предупреждения коррупции при внедрении или совершенствовании тех или иных организационно-правовых механизмов, а также обозначены интересы конкретных стейкхолдеров от их реализации.

В диссертационном исследовании ранее обозначена проблема выделения разного рода антикоррупционных процедур или механизмов из множества контрольных и управленческих процессов организации. В этой связи на начальном этапе для указанного стейкхолдерского подхода возможно использование более общих объектов, таких как рассмотренные в работе системы управления организаций. В целом, даже не обладая всей полнотой обозначенной информации, либо приняв ее условно, по аналогии с технологиями нефинансовой отчетности возможно составление своеобразной матрицы существенных для различных заинтересованных сторон.

Для примера, составим таблицы ожиданий для таких стейкхолдеров как корпорация и государство. С этой целью, основываясь на изложенных в литературе принципах КСО, определим степень ожидания стейкхолдеров от реализации конкретных антикоррупционных мер[321]. Адаптируя и группируя данные признаки, добавим в указанный перечень полученные в ходе исследования соответствующие ожидания в виде снижения уровня коррупции как в публичной сфере, так и в корпоративных отношениях, а также неприятие в организации коррупционного поведения. В итоге получим таблицу публичного интереса от реализации эффективных антикоррупционных мер в корпорации (Таб.1), где в соседнем столбце условно сопоставлены системы управления, направленные на их достижение.

Таб.1

Публичные интересы от реализации эффективных антикоррупционных мер в корпорации Системы внедрения*
1. производство (предоставление) безопасных и качественных товаров и услуг СВК; СКБ; СУР; СМК; СУП; СУЦ.
2. соблюдение условий конкуренции СВК; СУР; СМК.
3. обеспечение безопасности и комфортных условий труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях СВК; СКУ; СКБ; СУР; СМК; СУП; СУЦ.
4. обеспечение экологической безопасности и охрана окружающей среды СВК; СКБ; СУР; СМК; СУП.
5. соблюдение прав потребителей; СВК; СКУ; СКБ; СМК; СУП; СУЦ.
6. полная уплата всех видов налогов и отчислений. СВК; СКУ; СУР; СУП.
7. снижение уровня коррупции в публичной сфере СВК; СКУ; СУР; СМК; СУП.
8. снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях СВК; СКУ; СКБ; СУР; СМК; СУП; СУЦ.
9. атмосфера неприятия в организации коррупционного поведения СВК; СКУ; СКБ; СУП.

* Примечание: СВК - система внутреннего контроля организации, СКУ - система корпоративного управления организации, СКБ - система корпоративной безопасности организации, СУР - система управления рисками организации, СМК - система менеджмента качества организации, СУП - система управления персоналом, СУЦ - система управления по целям.

Рассматривая интересы корпорации от реализации конкретных мер предупреждения коррупции в нефинансовой сфере российской экономики целесообразно также обратиться к их мотивам в рамках КСО, которые отмечены экспертами как средства достижения конкурентных преимуществ[322]. Составив по схожему принципу, получим следующую таблицу (Таб.2).

Таб.2.

Частные интересы от государственных мер по предупреждению коррупции в корпоративном секторе Системы внедрения*
1. совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; СВК; СКУ; СКБ; СУР; СМК; СУП; СУЦ.
2. способность мотивировать и удержать опытных специалистов, привлекать креативные и компетентные кадры; СКУ; СКБ; СУП; СУЦ.
3. улучшение репутации организации через открытое этичное поведение и обеспечение доверия; СВК; СКУ; СКБ; СУП.
4. приобретение статуса надежного партнера и, как следствие, стабильный инвестиционный поток и расширение потенциальных возможностей; СВК; СКУ; СУР; СМК; СУП.
5. минимизация риска привлечения к юридической ответственности; СВК; СКУ; СКБ; СУР; СМК; СУП.
6. минимизация риска утраты собственных средств; СВК; СКБ; СУР; СУП.
7. снижение уровня коррупции в публичной сфере; СВК; СКУ; СКБ; СУП.
8. снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; СВК; СКУ; СКБ; СУР;СУП;

СУЦ.

* Примечание: СВК - система внутреннего контроля организации, СКУ - система корпоративного управления организации, СКБ - система корпоративной безопасности организации, СУР - система управления рисками организации, СМК - система менеджмента качества организации, СУП - система управления персоналом, СУЦ - система управления по целям.

Трансформируем полученные таблицы в следующий вид (Таб.3, Таб.4). В правом столбце условно обозначим вес коэффициента для каждой системы, исходя из соответствия единицы веса - одному ожиданию.

Таб.3.

Систе

мы

вне

дрения

Публичные интересы Вес

коэф-

фици-

ента

1. СВК производство (предоставление) безопасных и качественных товаров и услуг; соблюдение условий конкуренции; обеспечение безопасности, здоровья и охраны труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях; соблюдение норм по экологической безопасности и охране окружающей среды; соблюдение прав потребителей; полная уплата всех видов налогов и отчислений; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; атмосфера неприятия в организации коррупционного поведения 9
2. СКУ обеспечение безопасности, здоровья и охраны труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях; полная уплата всех видов налогов и отчислений; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; атмосфера неприятия в организации коррупционного поведения; 5

Систе

мы

вне

дрения

Публичные интересы Вес

коэф-

фици-

ента

3. СКБ производство (предоставление) безопасных и качественных товаров и услуг; обеспечение безопасности, здоровья и охраны труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях; соблюдение норм по экологической безопасности и охране окружающей среды; соблюдение прав потребителей; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; атмосфера неприятия в организации коррупционного поведения; 6
4. СУР производство (предоставление) безопасных и качественных товаров и услуг; соблюдение условий конкуренции; обеспечение безопасности, здоровья и охраны труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях; соблюдение норм по экологической безопасности и охране окружающей среды; полная уплата всех видов налогов и отчислений; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 7
5. СМК производство (предоставление) безопасных и качественных товаров и услуг; соблюдение условий конкуренции; обеспечение безопасности, здоровья и охраны труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях; соблюдение норм по экологической безопасности и охране окружающей среды; соблюдение прав потребителей; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 6
6. СУП производство (предоставление) безопасных и качественных товаров и услуг; обеспечение безопасности, здоровья и охраны труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях; соблюдение норм по экологической безопасности и охране окружающей среды; соблюдение прав потребителей; полная уплата всех видов налогов и отчислений; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; атмосфера неприятия в организации кор. поведения; 8
7. СУЦ производство (предоставление) безопасных и качественных товаров и услуг; обеспечение безопасности, здоровья и охраны труда своих работников; соблюдение норм трудового права и принципов справедливости в трудовых отношениях; соблюдение прав потребителей; снижение уровня коррупции в корп. отношениях; 4

Таб.4.

Систе

мы

вне

дрения

Частные интересы Вес

коэф-

фици-

ента

1. СВК совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; улучшение репутации организации через открытое этичное поведение и обеспечение доверия; приобретение статуса надежного партнера и как следствие стабильный инвестиционный поток и расширение потенциальных возможностей; минимизация риска привлечения к юридической ответственности; минимизация риска утраты собственных средств; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 7
2. СКУ совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; способность мотивировать и удержать опытных специалистов, привлекать креативные и компетентные кадры; улучшение репутации организации через открытое этичное поведение и обеспечение доверия; приобретение статуса надежного партнера и как следствие стабильный инвестиционный поток и расширение потенциальных возможностей; минимизация риска привлечения к юридической ответственности; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 7

Систе

мы

вне

дрения

Частные интересы Вес

коэф-

фици-

ента

3. СКБ совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; улучшение репутации организации через открытое этичное поведение и обеспечение доверия; минимизация риска привлечения к юридической ответственности; минимизация риска утраты собственных средств; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 6
4. СУР совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; приобретение статуса надежного партнера и как следствие стабильный инвестиционный поток и расширение потенциальных возможностей; минимизация риска привлечения к юридической ответственности; минимизация риска утраты собственных средств; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 5
5. СМК совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; приобретение статуса надежного партнера и как следствие стабильный инвестиционный поток и расширение потенциальных возможностей; минимизация риска привлечения к юридической ответственности; 3
6. СУП совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; способность мотивировать и удержать опытных специалистов, привлекать креативные и компетентные кадры; улучшение репутации организации через открытое этичное поведение и обеспечение доверия; приобретение статуса надежного партнера и как следствие стабильный инвестиционный поток и расширение потенциальных возможностей; минимизация риска привлечения к юридической ответственности; минимизация риска утраты собственных средств; снижение уровня коррупции в публичной сфере; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 8
7. СУЦ совершенствование системы управления нефинансовыми рисками, прежде всего рисками корпоративного мошенничества; способность мотивировать и удержать опытных специалистов, привлекать креативные и компетентные кадры; снижение уровня коррупции в корпоративных отношениях; 3

Полученные таблицы определяют значимость антикоррупционных элементов систем управления для соответствующих стейкхолдеров, что позволяет определить приоритетные направления развития мер по предупреждению коррупции в нефинансовой сфере российской экономики. Вместе с тем для формирования антикоррупционных норм-принципов в данной сфере целесообразно использовать предложенную в области устойчивого развития схему составления матрицы существенных тем и аспектов[323]. С этой целью, в области между осью абсцисс, отображающей вес коэффициента значимости, присвоенный внутренними стейкхолдерами корпорации, и осью ординат, отображающей вес коэффициента значимости, присвоенный государственным регулятором, отобразим все исследуемые системы управления, располагая их в соответствии с весом коэффициентов.

Рисунок 1.

Коэф фициент значимости. Сектор эффективности
PLMlieUill ИВHЫА PLOUM
10

Cl

государственным р егулятором . CBK
У

й

СУП
О

7

СУР
I

й

CMK * СКБ
О
C
А СУЦ * СКУ
tT

з

о
L.

4

I

й

и 1 2 3 4 5 6 7 8 9

Коэффициент значимости, присвоенный вііутрешіїїми стешсхолдерами корпорации

Представленная матрица (См. Рисунок 1) в соответствии с границами существенности каждой системы для обозначенных стейкхолдеров содержит четыре зоны. Вес коэффициента для определения данных границ условно выбран в размере более 55 % от средневзвешенной его величины.

Можно предполагать, что развитие отображенных в правой верхней зоне систем управления организации удовлетворяют как публичным, так и частным интересам в сфере противодействия коррупции. Данное предположение позволяет говорить об эффективности императивных норм, содержащих определенные требования к процедурам формирования соответствующих систем управления.

Оценивая концептуально предложенный подход с точки зрения частного интереса, целесообразно рассмотреть сектора матрицы по аналогии с обозначенными в работе Шерстобоева О.Н. этапами управленческого механизма, структурированного с учетом теории интересов[324]. Адаптировав данные этапы к теме исследования, можем определить пути совершенствования адм- нистративно-правовых мер предупреждения коррупции в нефинансовой сфере российской экономики, направленные на «перемещение» того или иного антикоррупционного механизма в сектор эффективности императивных норм:

Первый этап - осознание публичного интереса от данного механизма большинством стейкхолдеров.

Второй этап - осознанный интерес объективируется в методиках, рекомендациях или нормативных правовых актах;

Третий этап - формулируется возможность каждого отстаивать свои права в отношениях, связанных с соблюдением соответствующих требований, что подкрепляется процессуальным и организационным механизмом;

Четвертый этап - нормативное закрепление антикоррупционного механизма, обеспечивающее должный баланс признаваемых и гарантируемых государством интересов.

Вместе с тем в целях увеличения коэффициента значимости конкретной системы управления для внутренних стейкхолдеров корпорации целесообразно акцентировать внимание и на однородных механизмах смежных систем, лежащих в секторе эффективности императивных норм. Подобные однородные механизмы содержатся как в методологии внутреннего контроля и управления рисками, так и в системе корпоративного управления. Так, по мнению экспертов, «корпоративное управление предусматривает меры внутреннего контроля, способствующие подотчетности и раскрытию информации. Надлежащее корпоративное управление, дополненное спускаемыми сверху кодексами этичного поведения и установками руководства, является важным инструментом минимизации рисков, способным принести ощутимую выгоду»[325].

Среди положительных сторон предложенной концепции составления таблиц ожиданий и матрицы существенных для сферы противодействия коррупции механизмов, можно отметить предоставляемую ей возможность для всех стейкхолдеров процесса планировать ресурсы и определять методы построения собственной антикоррупционной политики. Кроме того, данный подход позволяет учитывать все междисциплинарные исследования в сфере предупреждения коррупции для разработки адекватных современным условиям мер и актуализации места и вида конкретного антикоррупционного механизма, повышая его эффективность и адресность. Помимо указанных достоинств, отметим возможность использования предложенной концепции федеральными органами исполнительной власти для решения проблемы «ошибочного» определения интереса, обозначенной в административном праве Шерстобоевым О.Н.[326] [327] [328].

Составление предложенной матрицы полезно и для субъектов негосударственного контроля, которые смогут развивать меры предупреждения коррупции, соответствующие их возможностям и ожиданиям. Соответствующие выводы можно получить из рассмотренных в диссертационном исследовании методов квазипубличного контроля со стороны биржевых структур. К примеру, введение в премиальный сегмент листинга на ОАО «Московская Биржа» дополнительных ограничений по корпоративному управлению и прозрачности, может повлечь необходимость для компаний «принятия на себя дополнительных обязательств, введения некоторых новых процедур в области корпоративного управления, внесения соответствующих изменений в устав и другие внутренние документы, совершенствования практики раскрытия информации» . Вместе с тем чрезмерные требования без дополнительных значимых для организаций аспектов могут оттолкнуть их от подобного листинга, что также не отвечает интересам биржи. По мнению экспертов, значимость от участия в премиальном сегменте должна «обеспечиваться интересом со стороны инвесторов (как локальных, так и международных) и их готовностью платить премию к рынку за акции компаний из премиального

3

сегмента» .

Вместе с тем описанная матрица является весьма условной и идеальной, что очевидно из принятой для ее составлении высокой степени восприятия всеми стейкхолдерами теоретических возможностей рассмотренных систем управления. К примеру, вес коэффициента значимости, присвоенный государственным регулятором системе внутреннего контроля корпорации, может составлять не «1», а «5», когда речь идет об интересе в полной уплате организацией всех видов налогов и отчислений. Другим примером может стать сокращение веса коэффициента значимости, присвоенного внутренними стейкхолдерами системе корпоративного управления, если данные стейкхолдеры не убеждены в способности ее механизмов, к примеру, минимизировать риск привлечения к ответственности.

Необходимо также помнить и о временном факторе, влияющем на вес коэффициента значимости. Причем данный фактор зависит от вариативного состояния не только внутренних, но и внешних стейкхолдеров. Так, если недавно эффективное корпоративное управление в организациях считалось лишь дополнительным условием приобретения статуса надежного партнера и, как следствие, стабильного инвестиционного потока, то в настоящее время это преимущество становится требуемой нормой.

Вместе с тем точность получаемой в результате предложенной концепции информации зависит не только от детализации антикоррупционных механизмов, но и от качества аналитических и статистических данных, обработанных по результатам сведений стейкхолдеров. В этой связи особое значение приобретает развитие соответствующих методов исследования коррупции в нефинансовой сфере российской экономики. Не останавливаясь на рассмотрении соответствующих технологий, стоит отметить разработанную Институтом законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации перспективную методику МОНКОР, инструменты которой позволяют комплексно изучать не только уровень коррупции, но и оценивать принимаемые меры предупреждения коррупции в разных секторах экономики[329]. Кроме того, для составления предложенных таблиц также инте-

ресен опыт опросов, проведенных нидерландским социологом Г.Хофстеде, в которых приняли 72 филиала транснациональной корпорации IBM[330] и разработанные Всемирным банком и Европейским банком реконструкции и развития методы исследования коррупции в частном секторе, среди которых «обзор инвестиционного климата», «обзор деловой среды и эффективности предприятий», «обзор карточек отзывов», «трехсторонняя диагностика государственного управления», «обзоры расходования средств госбюджета на уровне секторов» и разного рода маршрутные карты выявления уязвимых мест[331].

3.2.

<< | >>
Источник: СУИКОВ Сергей Юрьевич. АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ КОРРУПЦИИ В НЕФИНАНСОВОЙ СФЕРЕ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ (НА ПРИМЕРЕ КОММЕРЧЕСКИХ КОРПОРАТИВНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ). Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Москва - 2017. 2017

Скачать оригинал источника

Еще по теме Правоприменение антикоррупционных норм на основании подходов к взаимодействию с заинтересованными сторонами.:

  1. СОДЕРЖАНИЕ
  2. Введение
  3. Соотношение публичного и частного права в регулировании предупреждения коррупции.
  4. Правоприменение антикоррупционных норм на основании подходов к взаимодействию с заинтересованными сторонами.
  5. Заключение
  6. § 2. Право на доступ к информации как ключевой элемент общественного контроля
- Авторское право - Аграрное право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Арбитражный процесс - Банковское право - Вещное право РФ - Гендерные правоотношения - Гражданский процесс - Гражданское право - Договорное право РФ - Жилищное право - Земельное право - Избирательное право - Инвестиционное право - Информационное право - Исполнительное производство - Исторя государства и права - Коммерческое право - Конкурсное право - Конституционное право России - Корпоративное право - Медицинское право - Муниципальное право - Налоговое право - Нотариат России - Образовательное право - Права человека в России - Право социального обеспечения - Правовая статистика - Правоведение России - Правовое обеспечение деятельности юриста - Правоохранительные органы РФ - Предпринимательское право - Прокурорский надзор - Семейное право - Страховое право - Судебные и правоохранительные органы - Таможенное право - Теория государства и права - Транспортное право - Трудовое право - Уголовно-исполнительное право России - Уголовное право - Уголовный процесс - Финансовое право - Хозяйственное право - Экологическое право - Ювенальное право -